Как удешевить импортные товары на 50%. Колонка Владислава Чечеткина

m.nv.ua

Как удешевить импортные товары на 50%? Если, разумеется, не зарегулировать рынок под видом заботы об инвестклимате. Об этом в своей колонке для НВ Бизнес рассказывает Владислав Чечеткин, собственник интернет-магазина Rozetka.ua

Представьте, что концерн Daimler получает право ограничивать ввоз Мерседесов в Украину. Казалось бы, имеет право. Все-таки, является владельцем торговой марки и сам определяет, кто уполномочен торговать его машинами в мире, а кто нет. Но, благо, маркетологам автогиганта такое даже во сне бы не приснилось. Ведь они знают, что рынок — это открытая саморегулируемая среда, где все определяет «волшебная» пара цена/качество и спрос/предложение.

Но именно так может произойти в Украине, если парламент примет законопроект №5419. И тогда уже не цена/качество, а чье-то монопольное право представлять тот или иной бренд на национальном рынке будет определять покупательские стратегии украинцев.

Ведь ключевым предметом регулирования законопроекта станет именно ограничение свободного импорта товаров — якобы «в интересах» качества.

Что именно регулируется?

Момент, когда обладатель авторских прав на торговый знак лишается возможности запретов касательно дальнейшего распоряжения товаром, называется моментом «исчерпания прав». Существует два принципа исчерпания прав: международный и национальный.

Права собственника торговой марки когда-то заканчиваются. Это может произойти при первом вводе товара в оборот — его первой продаже производителем, согласно международному принципу. Но может произойти повторно, если товар предназначен для страны с национальным принципом. В таких странах владелец бренда вправе определять, кто, по какой цене и какой ассортимент товара ввезет на национальный рынок.

Международный подход утверждает, производитель заработал свои деньги в момент продажи и получил прибыль, в том числе, и от использования своих интеллектуальных прав! Товар освобождается от каких бы то ни было правовых притязаний производителя сразу после схождения товара с конвейера и первой продажи. Условный «Мерседес» у ворот завода может купить кто угодно, затем ввезти в Украину и продать снова. В этом случае наличие некого «официального дилера» - не более, чем маркетинговый ход, а не юридический термин. Именно такой подход де-факто действует в Украине сегодня.

Национальный принцип, означает что каждая новая территория готова платить производителю повторно!

В принципе, как «официальный дилер», так и любой другой добросовестный предприниматель может заключать договора с производителем напрямую или любым другим продавцом товара и легальным образом ввозить товар на территорию своей страны без каких-либо специальных разрешений.

Но в Украине де-юре — этот принцип нигде не зафиксирован.

Как товары попадают в Украину сейчас

В отсутствии закона, «официальные импортеры» используют таможню в борьбе с конкуренцией, жалуясь в таможенные органы на других предпринимателей — вполне добросовестных, обвиняя их в торговле «контрафактным товаром». Уверяя таможню, что любой другой товар, который завозится с помощью параллельного импорта - контрафактный.

На этом фоне, в Украине был введен таможенный реестр интеллектуальных прав, который должен был бы служить для защиты граждан от подделок. Однако превратился в инструмент конкурентной борьбы с параллельным импортом.

При этом само значение параллельного импорта оказывается напрочь запутанным для потребительской аудитории, приобретает негативные оттенки. В результате чиновников и потребителей пытаются убедить, что вопрос в подлинности или качестве товара, хотя на самом деле это вопрос исключительно «официальности» импортера.

Контрабандный и контрафактный

В обиход лоббистов, а теперь и депутатов прочно вошли слова «контрафактный» и «контрабандный», причем применяют оба термина специально без разбору для описания неугодных товаров.

Хочу уточнить: контрафактный — это поддельный!

Контрабандный — завезенный без уплаты обязательных таможенных платежей!

И никто не знает наверняка: уплачены ли налоги при ввозе «официальных товаров». Ну а сами товары и у «официальных» и у «неофициальных» дилеров — вполне оригинальны, сошли с одного конвейера и даже сохраняют международную гарантию от производителя. Но правовая казуистика вносит дисбаланс в рыночные отношения и позволяет формировать монополию.

Сегодня, манипулируя механизмом таможенного контроля, импортеры со статусом «официалов» инициируют дополнительные бюрократические проволочки, из-за чего их конкуренты — такие же предприниматели с такой же продукцией — теряют место «под солнцем» на рынке.

К примеру, отсутствие формального статуса импортера дает право таможенным органам блокировать ввоз товаров по требованию «официалов». Таможенным кодексом предусмотрено, что срок приостановки по претензиям на «интеллектуальные права» может составлять до 10 рабочих дней и быть продлен еще на 10 дней.

И если у крупных брендов есть хоть какая-то политика касательно защиты их интеллектуальных прав в Украине, то новые, мелкие и нишевые бренды до Украины не дошли. Что превратило нашу страну, в Эльдорадо для обычных аферистов, которые через взятки на таможне и шантаж блокируют попадание якобы «их» товаров конкурентам.

В мировой практике предусмотрено, что компетенция таможенных органов распространяется только на товар, произведенный с нарушением прав интеллектуальной собственности. Например, продаваемые в Украине «абибасы», «памасоники», откровенные реплики, которые, тем не менее, свободно продаются и рекламируются на украинском рынке.

Импорт оригинальной продукции, осуществляемый не «официальным дилером», к контрафакту, естественно, не относится. Если происхождение товара не вызывает сомнений, производитель гарантирует его безопасность для потребителей и соответствие международным стандартам качества — Conformité Européenne — его реализации на украинском рынке не может мешать таможня.

Подчеркну, что согласно мировой практике, в том числе и в ЕС, где действует региональный принцип исчерпания авторских прав, таможенные органы ни при каких обстоятельствах не вмешиваются в коммерческие отношения торгующих субъектов.

Однако в конкурентной борьбе, украинской таможне привили порочную практику лезть с «ржавой отверткой» в товар под предлогом его «неофициального» импорта. Как результат — существенное удорожание товаров в Украине, а также риск сворачивания целых бизнесов, основанных на мелкооптовом импорте.

Особенно это касается бытовой техники, электроники, косметики и автозапчастей. Ведь «официальные» автодилеры почти исключительно практикуют крупноузловой импорт. Если автомобилисту надо поменять, условно, подшипник — придется менять половину корпуса. Сегодня вы еще можете купить нужную оригинальную деталь не только у официального представителя. Но после принятия законопроекта №5419 — нет, останется выбор: «официал» или контрабанда.

Наконец, в случае имплементации данных законодательных изменений «официальные импортеры» получат возможность через суд запрещать продавать оригинальные товары «неофициалам». А это — кратчайший путь к монополизации рынка. Иными словами, за деньги налогоплательщиков устанавливается искусственная монополия «официальных дилеров» на ввоз товаров.

Чем аргументируют такую позицию авторы законопроекта? Они почему-то уверены, что у производителей и их официальных дилеров в новых условиях появится стимул вкладывать деньги в развитие собственных сетей дистрибуции и сервиса. В то время как наличие разрозненной сети мелких импортеров и торговцев им, якобы, мешает это делать на сегодняшний момент.

Кому мешает конкуренция?

Если в стране де-факто действует «национальный» принцип и запрещен параллельный импорт, цены автоматически растут, а конкуренция тает. Это закон рынка.

Другое дело — страны, где нет преград для законного импорта товаров любым субъектом. Дилеры напрямую заинтересованы в более низких ценах именно от производителя, поскольку на своем рынке у них есть живая конкуренция.

За либеральный международный принцип ратуют в большинстве случаев небольшие предприниматели. За национальный — официальные дилеры, особенно в секторе бытовой техники и электроники. Они всячески борются с законным, но названным «параллельным» импортом, при том, что это никак не влияет на качество товаров.

Даже сейчас «официалы» продают товары на десятки процентов дороже, чем стоят такие товары в соседних государствах. Сторонники «национального» принципа утверждают, что как только воцарится «порядок» и ввозить товары смогут только авторизированные дилеры, цены пойдут вниз — якобы благодаря наращиванию объемов продажи.

Но конечно же, на самом деле это не так.

Нигде и никогда ограничение конкуренции не приводило к снижению цен или к росту качества товара.

Международный опыт

На сегодняшний день международный принцип применяется, например, в США, Канаде, Японии, Китае, Грузии, Индии, Сингапуре, а национальный — в Бразилии, ЮАР и России.

Согласно отчету Дюссельдорфского института конкурентной экономики за апрель 2014 года, после введения принципа «параллельного импорта» фармацевтики в странах ЕС цены на брендовые лекарственные препараты снизились на 11%.

В Германии в 2010 году доля лекарственных средств, импортируемых «неофициальными» каналами, достигла 25%. Снижение цены имело значительный эффект для экономики в целом, в частности для возмещения лекарственных средств по системе реимбурсации. Кстати, этот проект также является актуальным для Украины.

В Грузии «международный» принцип исчерпания прав был введен в конце 2009 года. По данным аналитических отчетов Ассоциации иностранных производителей за 2015–2016 годы, цены на некоторые лекарства за первые месяцы введения «параллельного импорта» упали примерно на 40–45%. Уже сам факт введения параллельного импорта заставил иностранных производителей фармацевтической продукции снижать цены для Грузии.

Любопытно, что противники международного принципа в качестве контраргумента приводят и лекарственный кейс. По их мнению, возможность диверсифицировать поставки препаратов может привести к увеличению числа подделок и рискам для здоровья граждан. Но поскольку речь идет об официальных поставках по легальным «белым» контрактам с производителем, то такой аргумент имеет под собой довольно слабую основу.

Интересный опыт предоставил запрет в 2002 году параллельного импорта в РФ. Цены на товары повысились в среднем на 32% по сравнению с соседними рынками. Сокращение количества импортёров, по данным федеральных органов, в 2014 году по сравнению с 2002 годом составило порядка 70%.

Фактически в три раза упало количество импортеров, ввозивших в Россию товар вполне оригинального происхождения. Ежемесячные потери бюджета оценивались в два миллиарда долларов. Именно такая сумма переплачена на госзакупках у оставшихся и, в связи с отменой принципа свободного импорта, поднявших цены поставщиков!

В результате Федеральная антимонопольная служба России разработала законопроект о легализации параллельного импорта к 2020 году. Но время и ресурсы для развития рынка уже упущены.

В Швейцарии, Японии, Америке — есть масса судебных дел с миллионными штрафами, наложенными на производителей и поставщиков за ограничение конкуренции и за попытки ограничить возможность граждан покупать их товары на рыночных условиях.

Украинские перспективы

Примерно российская картина, скорее всего, ждет и нас. Тем более, что реальные рыночные инструменты повышения покупательной способности населения у нас даже не задействовались.

Иными словами, внедрение «национального» принципа исчерпания прав, которое предполагается законопроектом №5419, приведет к снижению конкуренции, уходу части бизнесов в «тень», появлению новых схем нелегального импорта, а также обострению проблемы контрафактных товаров. Не тех, которых считает контрафактными наша таможня, а действительных «абибасов» и «памасоников».

Кроме того, это позволит существенно повысит цены на импортные товары, уменьшит их ассортимент, сократит рабочие места в малом и среднем бизнесе. Единственное, что при этом вырастет, так это удельный вес монополии «официальных дилеров».

И наоборот — приоритет «международного» принципа исчерпания прав и сохранение параллельного импорта дало б возможность снизить стоимость импортных товаров для конечных потребителей, в том числе закупаемых для потребностей государства. Тем более, что в Соглашении об Ассоциации c ЕС закреплено, что Украина сама выбирает принцип исчерпания прав.

И еще одна сторона медали, напрямую связанная со злоупотреблением национальным принципом исчерпания авторских прав в Украине. Это ассортиментная дискриминация со стороны производителей, работающих на украинском рынке через «официалов».

Последние часто навязывают рынку продуктовые линейки более низкого качества по сравнению с теми, что реализуются в Европе. Да, это оригинальный товар, но качество его явно ниже европейского аналога. Для того, чтоб найти ему сбыт, нужно создать неконкурентные условия на локальном рынке.

Как результат, Украина становится рынком для неликвида с ценами, значительно превышающими мировые.

На самом деле, международный принцип выгоден гражданам и национальным компаниям, а национальный — международным: разделяй и властвуй! Наиболее красноречивый пример — рынок лекарственных препаратов.

Многие медицинские препараты для хронических больных в Украине дороже на тысячи процентов, чем в соседних странах!

И в случае с национальным принципом, производитель не будет бояться конкуренции своих же товаров, а уж договориться с таким же как он другими большими производителями — он точно сможет. И это много легче, чем договариваться с сотнями и тысячами локальных бизнесов, которые стремятся удовлетворить потребности своих клиентов.

В конце хочу привести цитату Верховного судьи США Рут Бейндер Гинзбург на судебном процессе по вопросу возможности ограничения параллельного импорта в США:

«Суд негативным образом ответил на поставленный вопрос, рискуя тем самым подорвать авторитет Соединенных Штатов на мировой арене. Пока правительство призывало наших торговых партнеров воздерживаться от принятия международного принципа исчерпания, который был бы выгоден потребителям этих стран, но сказался бы отрицательным образом на американских владельцах интеллектуальных прав, суд утвердил международный принцип исчерпания во благо американским потребителям и во вред иностранным правообладателям исключительных прав на территории США».